Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Страница 61

- Дай ключ, - потребовал Мэл, и я подчинилась.

Последние мгновения, когда он рядом. Мэл понял свою ошибку и признал свою поспешность. Он поедет к Снегурочке, извинится и в качестве примирения преподнесет сто алых роз. Почему сто и именно алых? Не знаю, просто так пришло в голову.

Я кусала губы, потому что глаза подозрительно часто моргали, а картинка вдруг начала расползаться.

- Не в ту сторону поворачивала, - сказал Мэл, возвращая ключ и открывая дверь.

Подхватив пакет и выдернув ключ, как если бы Мэл был прокаженным, я заскочила в швабровку и прислонилась лбом к захлопнувшейся двери.

Пакет выпал из ослабевших рук, как и ключ, покатившийся по полу и затормозивший у тумбочки.

Мэл стоял с противоположной стороны - удаляющихся шагов я не слышала. Когда он уйдет, чтобы восстанавливать порушенное будущее?

Как же болит сердце - то колет пронзительно, то ноет тупой болью...

В этот момент в голове оформился окончательный диагноз. Сколько бы я не воспитывала в себе силу воли и хладнокровную уверенность, а видеть Мэла - счастливого, успешного, уладившего проблемы, случившиеся из-за меня, - не смогу. Не смогу принять, что он поедет к Снегурочке и, встав на одно колено, попросит ее руки.

Уеду, убегу, спрячусь - от себя. Нужно вылечиться. Ведь я неизлечимо больна, и источник недуга - Мэл. До чего скоротечная болезнь - длится меньше месяца, а уже последняя стадия.

Мэл не уходил, я чувствовала. Наверное, он тоже понял, что пошел отсчет последних минут, когда между нами всего лишь шаг, разделенный тонкой преградой.

В дверь постучали, и я вздрогнула.

Приложила ухо - с той стороны тишина.

Раздался повторный стук - громче и требовательней.

Открою, чтобы увидеть в последний раз. Чтобы запечатлеть его лицо в памяти.

Кому я вру? Оно навечно там.

Мэл, похоже, не ожидал, что дверь отворится, и приготовился стучать повторно.

- Я тут подумал... - взъерошил волосы знакомым до боли жестом и шагнул в швабровку, оттесняя меня. - Ты не сможешь расстегнуть замок... на платье... - сглотнул и замер.

Полосатая шубка полетела на тумбочку, за ней отправились перчатки и сумочка, и я развернулась к Мэлу спиной.

Бегунок медленно, миллиметр за миллиметром, разводил звенья молнии в стороны. Платье упало к ногам, бабочки вспорхнули, а я осталась в сапожках, белье и чулках.

Мэл обошел справа.

- Какая ты... - оглядел меня с восхищением и, недоговорив, замолчал.

Он скинул куртку, содрал галстук, сорвал с себя пиджак, в котором красовался на приеме, и отшвырнул рубашку куда-то в сторону.

Взял меня на руки, донес до кровати и бережно опустил.

- Эва... ты же видишь... я не могу...

... не могу без тебя...

_______________________________________________________

сrucis *, круцис (перевод с новолат.) - крестовина

deformi *, деформи (перевод с новолат.) - деформация

первачи* (разг., жарг.) - служащие Первого департамента: дознаватели, следователи

ДП, дэпы (разг., жарг.) - Департамент правопорядка

10. Точки над i /2

Я поцеловала Мэла в ключицу, и он потянулся.

- Можно... лизнуть? - спросила и сконфузилась. Еще решит, что ненормальная.

Мэл улыбнулся и обнял меня.

- Соленый, - заключила, распробовав его кожу на вкус.

- Не всем же из присутствующих здесь быть сладенькими.

Погладив его плечо, я пробежалась по руке от родинки к родинке. Сейчас растаю - от ощущения жестких волосков и влажной вспотевшей кожи подушечками пальцев. Мэл потрудился на отлично.

- Неужели нравится? - удивился лениво.

- Очень, - прижавшись, я уткнулась носом в его шею. - Очень нравится.

Моя bilitere subsensibila* блаженствовала.

- Эвка, ты меня разбалуешь. - Мэл не сдержался и фыркнул: - Щекотно. Если честно, именно так и хотел. Чтобы не наскоком и не второпях. Чтобы видеть тебя всю.

Засмущавшись, я попыталась прикрыться простынкой.

- Не надо, - отвел он мою руку.

- У тебя с ней что-нибудь было? - поспешила я перевести разговор в другую сторону, уж больно обжигал взгляд Мэла.

- С кем?

- Со Снегурочкой. Которая была с тобой на приеме.

- Абсолютно ничего. Она не в моем вкусе. Мне нравятся мышатки, которые имеют тенденцию превращаться в бабочек. Эвка, когда я увидел тебя на приеме... - не договорил он, замолчав.

Что за раздражающая манера останавливаться на полпути? Сказал "А" - говори "Б".

- Значит, до приема серые будни заполонили мир беспросветностью, - надулась я понарошечно.

Мэл поцеловал меня.

- Лучше серые будни, чем то, что я пережил сегодня ночью. Я уж думал, что... словом, предположил самое худшее.

- А ты тоже...? Там ведь были невидящие и висораты... Ты тоже их...?

- Не спрашивай, - откинулся он на спину, заложив руки за голову, а я устроилась у него под боком, вырисовывая на груди узоры. - Как узнал, что ты поехала вниз, так захотел всыпать ремня, но он остался, сама знаешь где, - хмыкнул Мэл. - А тут условие: через пять минут закроют лифт. В общем, спустились, а там твой... уже не твой... а там спортсмен наяривает на ринге. Убил бы его за то, что он оставил тебя одну. А потом началось. Эва, я же видел тебя! Видел твой deformi*, который достался другому... - Он снова обнял меня крепко, поглаживая спину. - Так и не смог пробиться к тебе, ведь ты была с противоположной стороны, а каша заварилась - будь здоров... В общем, не для твоих глаз и ушей. Помимо заклинаний вдобавок немало порезали. Я впервые столкнулся с таким... - Мэл поглядел на свою ладонь, словно вспоминал, как в ней рождались заклинания, которые он бросал в противников. В невидящих.